22-11-2018, 21:07
Комментировать
1 585
Не работает видео?
Армейский распорядок дня, унизительные прилюдные наказания, круглогодичный холод и полуголодное состояние — таким был легендарный Смольный институт, воспитывавший благородных русских девиц. И не смотря на то, что из стен заведения вышли действительно легендарные женщины, образование им давали достаточно посредственное. Особое внимание уделялось этикету, кулинарии, музицированию и иностранным языкам.
Зачатки образования русских дам и «новые» женщины Екатерины II
Преподаватели Смольного. Учителя-мужчины были женатые, пожилые или с дефектами внешности. Первые попытки наладить образование русских женщин связывают еще с Киевской Русью и периодом правления князя Всеволода Ярославича, основавшего в 11 веке Янчин монастырь. Здесь постриглась в монахини его дочь, Анна Всеволодовна, организовавшая при монастыре школу для девочек. Это учебное заведение стало первым подобного рода на Руси, а по утверждению некоторых историков – даже первым в Европе.
Девочек обучали письму, пению, швейному делу, прививали нравственность. В следующем веке подобное училище открылось в Суздале, но далее последовал долгий период татаро-монгольского господства, прервавший образовательные начинания. Новой серьезной попыткой обогатить общество «новыми» образованными женщинами считается инициатива Екатерины Великой. При идейной поддержке личного секретаря императрицы и известного деятеля просвещения Бецкого было решено инициировать открытие в империи женских учебных заведений, изолирующих воспитанниц от развращающего влияния простонародья.
Посредственный уровень образования в 12-летней изоляции
Внешний вид жилого флигеля Смольного института. В мае 1764-го указом Екатерины II была совершена настоящая революция в деле женского образования. В Санкт-Петербурге открылось первое российское и европейское государственное учебное заведение для женщин, позже названное Смольным институтом. О своих целях императрица рассказывала в письме Вольтеру, сообщая о намерениях подарить обществу любезных, безукоризненно нравственных, интеллектуально развитых барышень, образцовых жен и идеальных домохозяек.
Однако Смольный, несмотря на институтский статус, гарантировал выпускницам образование на уровне среднего. Учебная программа, изначально рассчитанная на 12 лет, приравнивалась максимум к гимназической. Воспитанниц не перегружали историей, географией, арифметикой и физикой, куда больше значения придавалось навыкам мастерского танца, безупречной осанке, игре на фортепиано, познаниям музыкальной теории, азам сервировки стола, правилам этикета и искусству гостеприимства.
Кисейные барышни на кухне. Опуская тонкости естественных наук, наставники уделяли внимание лишь базовым моментам, способным пригодиться дамам в будничной жизни. Строгость наблюдалась лишь в обучении иностранным языкам – здесь институтки проявляли усердие. На занятиях ученицам полагалось большую часть времени молчать: задавать воспитателям вопросы и дискутировать с ними запрещалось. В институте отсутствовала библиотека и учебники по точным наукам. Один из проверяющих в те годы свидетельствовал, что старшие ученицы лишь в общих чертах знают о существовании Пушкина и Лермонтова, при этом даже не знакомы с их творчеством.
Режим и закулисье высокоморальной школы
Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев (1889) Распорядок жизни смолянок был очень строг. После подъёма в шесть утра следовали молитва, умывание ледяной водой и скромный завтрак. Питаться полагалось без излишеств, поэтому утренний прием пищи обычно состоял из хлеба с маслом, каши или макарон и чая. На обед институтки получали первое и, к примеру, пирожок. На ужин же довольствовались булочкой и чаем. Среды и пятницы были постными, то же самое касалось и периода календарных церковных постов.
Расширить скупой рацион помогали карманные деньги, за которые прислуга тайно приносила еду. Доставляла неудобств воспитанницам и круглогодичная низкая температура в помещениях института, редко поднимающаяся выше 16 градусов летом, а зимой и того ниже. Гуляли девушки исключительно в пределах собственной территории, и только раз в году им позволялось посетить Таврический сад, откуда загодя выводили всех посетителей. Встречи с семьей ограничивались четырьмя часами в неделю и строго в присутствии воспитательниц. Контролировалась и переписка смолянок даже с ближайшими родственниками.
Прервать процесс обучения дочери для родителей не представлялось возможным, что регулировалось подписанной при поступлении в институт распиской. Тоска по семье безжалостно пресекалась воспитательницами, в результате чего смолянки практически не помнили события раннего детства.
Преследуя идею воспитания в девочках чистых помыслов, воспитатели использовали на уроках отдельные издания литературных классиков, где вместо текста «сомнительной» морали стояли многоточия. Вскользь упоминалась и седьмая заповедь «Не прелюбодействуй», угрожающая невинному девичьему мышлению.
Исходя из модели поведения институтки негласно делились на «парфеток» и «мовешек». Первая когорта состояла из примерных и послушных учениц, вызывавших одобрение в кругах преподавателей. «Мовешки» слыли проказницами, нередко попирали царствовавшие в институте порядки и наказывались по всей строгости институтского устава. Рукоприкладства в Смольном не было, наказания сводились к публичному позору и высмеиванию.
Жизнь после Смольного и выпускницы-террористки
Мария Закревская с гражданским мужем Гербертом Уэллсом и Максимом Горьким. Многолетнее обучение в Смольном подытоживал почетный выпускной экзамен в присутствии императорской семьи. После демонстрации своих достижений по результатам испытаний всего 6 лучших выпускниц удостаивались золотого «шифра» Екатерины II, который торжественно носился на бело-золотом банте. После долгожданного возвращения в реальный мир институтки чувствовали себя в первое время совершенно беспомощными. Как вспоминала одна из выпускниц Елизавета Водовозова, после выхода за порог института она с трудом ориентировалась в пространстве, не зная даже о том, что извозчикам оплачивают проезд.
Биографии некоторых выпускниц были настолько яркими, что этих женщин уже при жизни признали легендами. О них писали книги, им посвящали киносценарии. В числе прославленных смолянок – Прасковья Гагарина, давшая пощечину самому графу Потемкину, а позже ставшая первой русской женщиной, совершившей полет на воздушном шаре. Из стен того же Смольного вышли погибшая в перестрелке легендарная «белая террористка» Мария Захарченко-Шульц; невероятно отчаянная баронесса София де Боде, возглавлявшая в 1917-м юнкерский отряд; «русская Миледи» Мария Закревская-Бенкендорф-Будберг, возлюбленная Горького, а позже и гражданская жена Герберта Уэллса; народная артистка, основательница советской школы арфы Ксения Эрдели.
Поделитесь новостью с друзьями:
